–Наша Таня громко плачет, уронила в речку мячик!.. Внезапн...

–Наша Таня громко плачет, уронила в речку мячик!..

Внезапно на плечи им легли две тяжелые, похожие больше на окорока, руки.

–Злорадствуем? А, хмыри?– вкрадчиво спросил Тарарах.

Калиостров и Тиштря обернулись и, увидев питекантропа, мигом приуныли.

–Мы любим детские стишки!– пискнул Тиштря.

–И требуем политического убежища!– добавил Графин.

–В игре остался один лишь мяч – пламягасительный. Разумеется, три очка уже не принесут победы сборной Тибидохса, однако именно от этого последнего мяча будет зависеть будущее команды и матч реванш с невидимками,– сообщил Ягун.

Таня оглянулась на тренерскую скамью. Лицо Соловья О. Разбойника выглядело окаменевшим и одновременно беспомощным. Сколько раз на тренировках они отрабатывали тактику для этого матча. Сколько раз Соловей повторял, что выиграть у сборной вечности нельзя, и спасение команды в том, чтобы разом, оставив у Гоярына лишь защиту, завладеть хотя бы одним мячом и перейти в нападение, стараясь забить любой ценой. И вот матч почти закончен, команда Тибидохса рассеяна, а победа оставалась все такой же недосягаемой…

Прижавшись грудью к контрабасу, Таня вытянула руку со смычком и устремилась за пламягасительным мячом. Но она катастрофически не успевала. Барон Мюнхгаузен и Гермес были на полпути к мячу. Теперь, когда Гоярын был уже усыплен и пасть его была закрыта, все, что требовалось сборной вечности для победы,– коснуться мячом любого места на его морде. Даже если бы магия и не сработала – судьи все равно засчитали бы очки.

Что-то мелькнуло у Тани в памяти. Ни на что уже не надеясь, малютка Гроттер потянула за вторую струну и вскинула над головой смычок, как это делал ее отец. Получится или нет?.. На миг ей почудилось, что она лишилась тела и превратилась в чистую мысль. И это позволило ей оказаться у мяча раньше Мюнхгаузена и Гермеса. Те удивленно отпрянули, когда русская девчонка выхватила мяч буквально у них из-под носа.

* * *

Теперь на поле царствовал один-единственный дракон – Змиулан. Его золотая чешуя пылала. От морды и гребня на спине отрывались яростные языки пламени. Маленькие злобные глазки пылали.

Развернувшись, Таня открыто бросила контрабас в атаку. На сложные фигуры времени не было – вся сборная вечности мчалась к ней из разных уголков поля.

Баб-Ягун, забросивший свои комментаторские обязанности, мчался чуть выше, крича, чтобы Таня дала ему заговоренный пас, но Таня чувствовала, что любое усложнение сейчас только навредит – слишком неравен был опыт и несопоставимо мастерство. Теперь ставка была лишь на молниеносную атаку.

И тут прямо по курсу вновь возник Леопольд Гроттер. Контрабас помчался навстречу контрабасу. Таня резко откинулась, вскинула смычок и сделала мгновенный перевертон. Это помогло ей избежать столкновения – она ощутила лишь тугой удар воздуха от пронесшегося рядом отца.

Проект является некоммерческим и не предназначен для получения прибыли или извлечения иной материальной выгоды. Все литературные персонажи, упомянутые на страницах сайта, принадлежат Дж.К. Роулинг, Scholastic Inc, редакции Bloomsbury, и AOL/Time Warner Inc.